У., 28 лет

С дискриминацией из-за инвалидности сталкиваюсь постоянно. Причем не только от обычных людей, но и от врачей. Врачи тоже люди, и не любят признавать, что они что-то не знают. А мое заболевание очень стигматизировано и мало известно. Соответственно, помощи от врачей мне ждать не приходится.

В ЛГБТК+ комьюнити сталкиваюсь с дискриминацией из-за инвалидности так же часто, как и вне ее. В принципе уровень осведомленности о инвалидах в обществе очень маленький, хотя мы самая большая маргинальная группа в мире.

Раньше пользовалась приложениями для знакомств только для ЛГБТК+, но со временем поняла, что люди там не более приветливые, и перешла на обычные приложения. К моему удивлению, вне ЛГБТК+ комьюнити ко мне относятся не намного хуже. Большинство людей мало что о нас знают, но с интересом слушают и хотят узнать побольше о моей идентичности и инвалидности.

Для большинства людей не проблема даже то, что я секс-работница. Но есть большая разница между тем, когда я была в коляске, и сейчас без нее. Когда я пользовалась инвалидной коляской в Москве, было очень сложно. Тогда для колясочников практически ничего не было приспособлено. В большинство зданий не зайти. Даже на тротуар иногда не заехать, приходится ехать по дороге. Тогда я была невидимкой. Никто не обращал внимания, было сложно найти партнера. Сейчас я могу немного ходить сама и не пользовалась коляской уже год. Найти партнеров намного легче. Я нахожусь в полиаморных отношениях, и проблем с этим нет.

Безусловно, мое заболевание влияет на мои романтические и сексуальные отношения. У меня не так много сил, и поэтому, если я встречаюсь с одним из своих партнеров, мне нужно за несколько дней до этого больше отдыхать и стараться не перегружать себя. В данный момент я не могу ходить на долгие свидания, поэтому встречаемся обычно рядом в парке или кафе. Куда-то далеко ездить тяжело.

Принять себя было сложно, но не настолько тяжело, как все остальные мои лейблы. Мне очень повезло, я выросла в семье инвалидов, и у меня было достаточно адекватное представление о том, как проходит жизнь в такой ситуации. 

Мне очень помогло онлайн-комьюнити инвалидов. Это, наверное, мое самое любимое комьюнити. Люди здесь очень приветливые, и так как с моим заболеванием невозможно обратиться даже к врачу, то их опыт мне очень помог. Мне помогли с диагнозом, поиском врачей, медикаментов, и я нашла здесь самых близких мне друзей. 

Все мои друзья-инвалиды еще и часть ЛГБТК+ комьюнити, что очень радует.

В целом относятся ко мне не так уж и плохо (за исключением врачей) как к инвалиду, так и к ЛГБТК+ персоне. Я намного чаще сталкиваюсь с расизмом, но это из-за того, что инвалидность у меня «невидимая», а то, что я не белая, заметно сразу. При знакомстве, когда люди узнают, что я инвалид, они обычно задают много глупых вопросов, но большинство извиняются. Единственное, я заметила, что большинство людей немного боятся темы инвалидности и не пытаются узнать о ней больше, хотя я не против об этом рассказывать и люблю отвечать на вопросы.

Д., 20 лет

Мама не ограничивала меня из-за отсутствия руки в детстве. Она не старалась делать из меня больную и прятать от людей, а водила в разные секции и повторяла, что я нормальная и что все хорошо. Также адекватно и спокойно она относится к тому, что я лесбиянка. А что думают другие люди на мой счет, мне не важно. Иногда учителя хвалили меня перед классом: «Она учится хорошо, ходит в кружки, хотя человек с ограниченными возможностями». Приятно, конечно, но причем здесь отсутствие руки и зачем это постоянно озвучивать, не понятно.

Раньше у меня был косметический протез, очень похожий на настоящую руку, только не шевелился. Некоторые люди удивлялись ему спустя месяц или даже год общения. Помню, как несколько знакомых парней даже перестали общаться со мной, но адекватно объяснить причину не смогли.

Это отчасти отразилось на мне. В приложениях знакомств я об инвалидности не писала, боясь сразу оттолкнуть, а говорить потом становилось тяжело. Кому-то объясняла при встрече, кому-то на этапе переписки. Хотя страх и был, никого из девушек это не смущало.

Сейчас у меня активный протез, я могу брать небольшие и легкие предметы. Протез черного цвета, и люди сразу видят, что у меня нет руки. Некоторые считают своей обязанностью спросить, как я с ним живу, как он работает, как давно он у меня, как лишилась руки и, самое отвратительное: «можно потрогать?» Один раз мужчина попросил потрогать, я согласилась, а он взял за протез и начал молиться. Потом сказал, что бог есть, и что все отрастет, если поверить (я не верю в бога).

Чаще всего такие вопросы задавали, когда я работала в копицентре в торговом центре. Обычно я отвечала, чтобы не терять клиентов. Потом мне надоело, и я начала расставлять личные границы.

В ЛГБТК+ среде я еще ни разу не сталкивалась с дискриминацией из-за инвалидности, хотя волновалась, что это может оттолкнуть потенциальных партнерок. Но обычно никто не обращал внимания, и люди просто общались со мной как ни в чем не бывало. Им совершенно не важно, есть у меня рука или нет, если им просто интересно со мной, как с хорошим человеком.

Сейчас я в отношениях, и моя партнерка относится к моей руке как к обычной руке. Она, как и я, часто забывает об этом, когда, например, просит принести две кружки горячего чая. Потом мы вспоминаем, и я делаю два круга, либо она сама забирает свою кружку.

Однажды кто-то из ее родни сказал, что мои близкие принимают меня как лесбиянку, потому что у меня нет руки и меня жалеют. Еще помню, знакомый сказал что-то вроде «никому из парней не понравится такая девушка, как ты, поэтому ты и лесбиянка». Кто-то сексуализирует лесбиянок и предлагает тройничок, а кто-то думает, что девушку без руки легче удержать при изнасиловании. На самом деле мне страшно жить в этой стране, меня пугают все эти жуткие истории про насилие, эти ужасные законопроекты.

Я рада что мое окружение, близкие люди меня принимают и поддерживают. От этого легче, но все-таки недостаточно, чтобы не находится постоянно в стрессе и страхе, что мне просто запретят любить. Наверное, через пару лет мы постараемся уехать в более лояльную страну, но тут у меня возникает вопрос с протезированием. Вряд ли другая страна будет выдавать бесплатно протезы гражданам другой страны, а протезы действительно помогают чувствовать себя комфортнее не столько физически, как морально.

Т., 27 лет

До 23 лет я не задумывался о трансгендерности, но позже, когда я понял, кто я, всплыли подробности из детства, которые давали звоночки о моей принадлежности. Однажды я сказал своей подруге, которая в последствии стала моей женой: «Ты знаешь, я парень и хочу сменить пол, а потом мы поженимся». И тогда у нас все встало на свои места. Так и должно быть.

Моя мать — специфический человек, который смеется над чужими неудачами, а мой отец — классическое «ничто», мебель. В общем — идеальная пара. Они смеялись над моим желанием сделать переход, но это не может помешать мне быть тем кто я есть. Зато тесть спокойно принял, он меня с детства знал. У нас есть подруга, которой мы сказали, что я буду пол менять, и она спокойно отнеслась к этому.

Зрение не влияет на мою привлекательность. Я женат, но по наблюдениям скажу, что главное — харизма и обаяние, а не то, что у тебя под одеждой или отклонение со зрением.

Я не знал, как проходит смена пола, мы просмотрели много информации, прошли путь социализации еще до перехода. Я субтильный, тогда весил 40 кг, но презентовал себя как парень в магазинах, на улице.Я хожу на рынки, и на улице примеряю футболки. У меня не было мастэктомии, я ношу байндер.

Кто-то видел во мне девушку, кто-то мальчика, а кто-то взрослого парня, ведь важна не внешность и голос, а то, как ты себя поставишь. 

Мое плохое зрение научило меня пользоваться всеми своими ресурсами и не жалеть о том, что тебе не дала природа.

Когда я пришел к психиатру, он мне дал тесты. Я их к носу близко-близко поднес. Он испугался, говорит, мол, как мы с вами работать будем. А я ответил: «Да как со всеми», — и улыбаюсь. Беру тест, начинаю его заполнять, дольше, чем человек со здоровым зрением, но пишу. А остальные тесты он мне на дом дал, чтоб я спокойно их написал. Главное уметь разговаривать. Насчет других врачей — им все равно было. Я не боюсь неловких ситуаций, вот никто и не обращает на меня внимания в таком ключе.

Я не жду принятия, я ставлю перед фактом. Например: пришел сдавать флюорографию и говорю врачу: подскажите, куда мне пройти. Врач видит, что у меня плохое зрение, и помогает.

Говорю: «У меня женская грудь, не пугайтесь», — и снимаю байндер. Врач: «Да мне все равно». Я просто так себя ставлю, что всем все равно, и мужчинам и женщинам.

Я не сталкивался с серьезным негативом со стороны общества. Единственное, что меня беспокоит, это получение справки об инвалидности после смены документов.

Я считаю, что невозможно стереть свое прошлое. Я родился девочкой, и это так и останется, как и то, что я родился слабовидящим. Если не принять свое прошлое, то и настоящее свое принять не получится.